Комиссия рекомендовала, чтобы САПА разжала тиски своей монополии и отказалась от предоставления преимуществ агентству Рейтер под страхом, что министр внутренних дел отберет у нее лицензию, и чтобы правила голосования в ее правлении были изменены и пресса на африкаанс получила равный голос с прессой на английском языке. И наконец, комиссия предложила поручить министерству торговли исследовать вопрос о монополии Центрального агентства новостей в области сбыта. По большей части факты, которые собрала комиссия, потратив на это столько времени и труда, нисколько не удивили южноафриканскую публику, а какая-то часть националистической прессы даже заявила в сдержанном тоне протест против этих нападок на САПА, подчеркнув, что существующий порядок вещей не наносит националистической прессе никакого ущерба. Резонанс от доклада комиссии был еще ослаблен тем, что доклад не дошел до широкой публики и всю информацию о выводах комиссии ей приходилось черпать из самой прессы.

Газеты несколько дней поговорили о докладе, посвяткв ему несколько «шапок» и передовиц, а потом забыли о нем. Газеты несколько дней поговорили о докладе, посвяткв ему несколько «шапок» и передовиц, а потом забыли о нем. Пока комиссия занималась своими исследованиями, националистическому правительству пришлось обходиться каждодневным администрированием, употребляя все силы и возможности для того, чтобы как-то выдерживать натиск своего противника в лице более или менее информированного общественного мнения. Алекс Хеппле в своей содержательнейшей брошюре «Цензура и контроль над прессой в Южной Африке», опубликованной в 1960 г. , перечисляет 13 законов и 21 постановление провинциальных советов, которые находились в силе в то время и которые предусматривали ту или иную форму цензуры. Большинство этих законов и постановлений было включено в свод законов еще до того, как националисты пришли к власти, однако новое правительство начало применять их с такой суровостью, что у принявших эти постановления законодателей теперь бы, наверное, волосы встали дыбом.